Примерное время на чтение: 14 минуты

Обретение имени или угнанное детство

Автор Виолетта Афанасьева

Однажды в Московский храм Святой великомученицы Варвары, что недалеко от Красной площади, робко вошла пожилая женщина. На вид ей было не менее семидесяти лет. В это раннее утро она была первой посетительницей. В церковной лавочке, расположенной с  левой стороны, женщина купила несколько свечей, прошла в молельный зал, поставила свечи перед образами Святых за здравие и упокой. Её губы шептали молитву, глаза увлажнились.

Матушка в лавке наблюдала за прихожанкой, и ей дважды показалось, что женщина хотела что-то спросить, но не решалась. Тогда матушка сама обратилась к женщине, когда она осторожно спустилась по ступеням к ящику для пожертвований и опустила туда деньги.

— Вы, я вижу, приезжая…Что-то я не видела вас раньше.

— Да, я приехала через всю страну, в последний раз уж. Прощаюсь с местами, где была счастлива.

— Из каких мест, если не секрет?

— С Дальнего Востока уехала, и  навсегда. Попрощалась с могилой мужа, сына. Да и со всей жизнью. Еду на Родину умирать. А нужна ли я там, я и сама не знаю.

— Неужто никого не осталось?

Есть внук, служит, как и муж когда-то, на Камчатке, да женился он, дети есть, да он и вырос фактически без меня, я ему не нужна. Звонит пару раз в год, когда в Приморье летит, да времени не найдёт, чтоб повидать бабушку. Я сказала ему, что  в родные места поеду, да он не расстроился по этому поводу.

Самолёт  вечером. Вот и приехала из Шереметьево  в Китай-город.  Пройду по тем местам, где с мужем в 1958 году, нарядные,  прошли от Спасской башни Кремля по Васильевскому спуску на набережную Москвы-реки, а потом прошли вдоль кремлёвской стены вдвоём. Да нам тогда и никто не нужен был. Муж в военной форме был. Его направили служить из Ленинграда на Тихоокеанский флот. Мы зарегистрировались в Ленинграде,  и сразу на поезд в Москву. Вещи в камеру хранения, а сами целый день гуляли, фотографировались. Это был такой счастливый день. Я эту улицу Варварку хорошо тогда запомнила, и в ваш Храм душа так и рвалась. Вот не знаю, почему. Но муж торопил. Хотелось  побольше  увидеть в Москве. У нас тогда один денёк  был всего.

История захватила матушку, ей захотелось узнать, как долго они прожили на Дальнем Востоке.

— Да всю жизнь и прожили – Приморье, Камчатка, опять Приморье.

Кстати, я бы хотела цепочку у вас купить. Я с детства, сколько помню себя, носила вот этот образок, да он уже истончился весь, стёрся. Я вот только верёвочки меняла, а потом цепочки. И женщина достала из-под зелёной кофточки образок.

—А ну-ка, ну-ка, дайте-ка я посмотрю. Да это же образок Святой нашей Варвары. Так вас, значит, Варварой зовут?

— Нет, я Анна. Я не знала, что это за образок, тут и рассмотреть-то ничего нельзя.

Матушка взяла лупу и внимательно пригляделась к изображению на образке.

—Да, это точно  Варвара. Сомнений быть не может.  Кстати, а почему вы именно  в наш Храм вошли?

— Да я же вот и говорю, ноги сами привели. Я же тогда ещё, в пятьдесят восьмом году рвалась сюда, да муж заторопил. Говорил, ещё не раз в Москве будешь. Да он-то и был по службе.  А мне вот и не случилось. Но я всю жизнь помнила и сожалела, что тогда не зашла сюда,  вот  а сегодня прямо ноги понесли. Да ведь и откладывать некуда уж. Годков-то сколько! Пока Анна говорила, глаза её, казалось, были уже не здесь. Матушка подумала, что она сейчас уйдёт, а посетительница всхлипнула, опустилась тяжело на стул и, не стесняясь набежавших слёз, заговорила:

— Я поняла…  Всё сложилось. Я поняла, почему я с детства ношу этот образок. Я Варвара! Да, Варвара. Меня мама называла  Варюшка. Это имя живёт во мне всегда. Меня мама в снах зовёт: «Варюшка,  Варюшка!» Мне кажется, меня в детстве так звали, но мне казалось, что из-за маленького роста меня дразнят «варежка». Звучит почти одинаково Варюшка  и  варежка.

Женщины ещё долго говорили, пили чай, как подруги, обе всплакнули. И обе чувствовали, что сегодня в стенах этого Храма произошло чудо – обретение настоящего имени. Но тогда, расставаясь, казалось бы, навсегда, эти пожилые женщины не знали, что настоящее чудо ещё впереди.

 Анна Брянская, так официально звали нашу героиню, вечером вылетела в Брянск. Теперь он знала, что настоящее её имя Варвара.  Остановившись в Брянской гостинице, она три дня ходила в Брянский областной музей и  узнала, что, с большой вероятностью, её семья жила на начало войны в 1941 году на окраине Клинцов Брянской области. Узнала, что этот старинный русский городок был оккупирован немцами с августа 1941 года по август 1943 года, а так же узнала, что за два года немецкой оккупации около 130 тысяч человек были казнены и замучены, в том числе восемь тысяч мирных граждан. А 163 тысячи мирных граждан  Брянщины были угнаны в Германию, и большая их часть погибла в концлагерях.

Плакала Анна, когда попалась ей пожелтевшая газета «Орловская правда» за 23 октября 1943 года, в которой рассказывалось, что в их городке  в октябре 1941 года немецкие военные власти  начали массовые аресты жителей. Женщин, детей загоняли в сараи, где они замерзали и голодали. А потом выводили группами и расстреливали. После войны на окраине Клинцов были обнаружены три ямы, наполненные трупами женщин, детей и стариков со следами пыток.

А ещё в газете писали о работе комиссии, которая установила, что немецкие палачи и их сообщники  за время оккупации  Брянска и его окрестностей истребили 14318 человек  русского, еврейского и цыганского населения. Много советских граждан умерщвлено на пересыльном концлагере в поселке  Урицком.  Кроме того, угнано в немецкое рабство из  Брянской области более 18 тысяч человек.

В одном из концлагерей Дулаг-142 (его называли Брянский Бухенвальд) нацисты заморили 40 тыс. человек. По данным поисковиков, производивших раскопки, более 20 процентов трупов детские.

Анна нашла в архиве справку о том, что точной статистики, сколько несовершеннолетних было угнано во время Великой Отечественной войны в Германию, не существует. Тем не менее известно, что согласно данным от 1 марта 1946 года были  возвращены в Советский Союз  3 миллиона 527 тысяч гражданских лиц,  из них около 20 процентов — подростки и дети. Всего же на Брянщине убили и замучили свыше 5 тысяч детей. От террора и насилия фашистов в стране пострадали 47 тысяч детей. Из них 12 тысяч были репрессированы и заключены в тюрьмы гестапо и лагеря смерти, 25,5 тысяч угнаны в Германию и 10,5 тысяч выселены в немецкий тыл. В мясорубке немецкого плена родители теряли детей, братья — сестер. Многие несовершеннолетние, вернувшиеся на родину, не смогли  найти своих родственников  и  были отданы в детские дома и на усыновление. 

Анна читала, а слёзы застилали её глаза,  пробивала дрожь. Она воочию видела эти колонны угоняемых в немецкий плен детей. Ведь в одной из таких колонн шла она, маленькая шестилетняя девочка Варюшка. Всё  население городской окраины немцы собрали тогда в какие-то длинные полуразрушенные сараи, кричали, били, толкали, считали. Было страшно, когда их погнали по дороге в  лагерь. Ей помнится, как колонну догоняла её мама и кричала: «Варюшка, Варюшка!» Девочка порывалась бежать к матери, но мальчишки-подростки с её улицы крепко держали её за ручки и умоляли: «Не плачь, Варюшка, тихо-тихо, они же убьют нас». В какой-то миг раздалась  автоматная очередь, бегущая  за колонной  женщина  упала. Вся колонна содрогнулась.  Сама земля содрогнулась от Варюшкиных  рыданий.  «Где этот щенок»,- немцы бежали вдоль колонны.- Молчать! А эти добрые 13-14-летние мальчишки несли девочку по очереди на руках, крепко прижимая к себе, и умоляли не плакать.

— Варюшка, забудь это имя, убьют же, гады. Тебя зовут Аня, ты слышишь, тебя зовут Аня, как твою маму, слышишь. Больше всех о ней заботились  Ваня  и Серёжка, у которого на руках Аня могла чуточку поспать. Он сердцем чувствовал, какая огромная беда обрушилась на эту маленькую девочку. Колонна шла ещё много дней. В пути останавливались, варили в котелках тут же собранную на полях свёклу, гречиху и насыщали себя этой полусырой похлёбкой, от которой резало в животе, а потом колонну гнали дальше. Девочка больше не плакала, её взгляд невозможно было поймать. Она смотрела сквозь мальчишек, а они продолжали её опекать, называя Анечкой. Теперь каждый из них готов был стать её братом навсегда. А потом были холодные лагерные бараки где-то на чужой земле, а в них ежедневно гибли  200-250 человек  от голода, туберкулёза и сыпного тифа. Условия были невыносимые. Вокруг было двойное проволочное ограждение, а сама территория перегорожена множеством заборов из колючей проволоки. Немцы кормили пленных гнилым мясом и неочищенной гречихой, в результате чего заключённые массово заболевали гангреной прямой кишки. Трупы, нагруженные на сани, сами военнопленные вывозили. Кроме того, нацистские медики умерщвляли людей особенно жестокими методами. Меню лагерной кухни описывали  так: утром чай и двести граммов  хлеба для взрослых и 100 граммов  для детей, в 5 часов — литр баланды из непросеянной гречневой муки на взрослого и пол-литра на ребёнка. В1943 году питание было ещё хуже: давали непроваренную гречиху или полусырые отбросы овощей, а порой и вовсе ничего не давали.

На территории лагеря  находилось более 10 бараков. В каждый из них немцы и полицаи набивали по 1200-1500 человек. Узники спали на деревянных нарах в 4 этажа, которые кишели насекомыми. После войны паразитов пришлось выжигать серой.

И это продолжалось два года. Анечка, может, и уцелела только потому, что её прятали за спиной от немцев мальчишки Ваня и Серёжка. Серёжка был с ней до самого освобождения. А вот Ваня как-то пропал. Был и не стало. Но где-то  память зацепила момент, когда в бараке на нарах плакали  пацаны, плакали в ярости и бессилии. Оказывается, Ваня, возвращаясь с работы (он колол дрова для хозблока), подобрал сырую картофелину, которая выпала из ведра немца, идущего впереди. Он стал её грызть, потому что нестерпимо хотелось есть. Ему что-то кричали немцы из конвоя, но он то ли не понял, то ли ему было уже всё равно, но они спустили на него двух огромных собак. И они на глазах многих мальчишек просто разорвали его и обглодали. А ребят  немцы заставили собрать его останки и отнести в печь. Так появились в бараке седые мальчики и девочки.

Анечке шёл уже девятый год, но она совсем не подросла. Когда после освобождения детей стали развозить по деревням и раздавать местным крестьянам в помощники, то мальчишек разобрали, а Анечку никто не хотел брать.

— Да какая она работница,- сокрушались хозяйки на малознакомом наречии. – Кожа да кости, болячки какие-то, волосы жидкие повысыпались. Вдруг больная  какая…

— Ну, что стоишь, пойдём со мной,- позвала её женщина в огромных мужских ботинках на босу ногу,- будешь кур да гусей обихаживать. Зовут как?

— Аня, — ответила девочка.  Она, казалось,  забыла своё  прежнее имя. Ничего хорошего не было и теперь в жизни Ани, но всё же это был не лагерь. Хозяйка была грубая, крикливая. Она зло смотрела на девочку, как будто она была виновата в том, что её сын был убит на этой войне. Но приказано детей разобрать до конца войны, а ослушаться она не могла. Она принесла от соседей какую-то старую одежду, попросила  работника намазывать ребёнка  чёрной  вонючей мазью утром и вечером. И этот мужик с остервенением и брезгливостью мазал Анне всё тельце и голову, а  потом плевался, долго отмывая руки, а она ходила липкая и вонючая, похожая более на чучело с колтунами в волосах, нежели на ребёнка.

Хозяйка не кормила Анну, но Аня могла брать из свиного корыта варёный мелкий картофель, крупу, свёклу. Однажды её за палец больно укусил кабан, когда она поторопилась залезть к нему в корыто, хотелось схватить тёплую картофелину. А ещё она могла взять в сарае куриное яйцо, разбить и быстро выпить. И мало-помалу Анечка окрепла, щёчки округлились. И уже в середине 1944 года  проезжали солдаты в советской форме и собирали русских, украинских и белорусских ребят и везли на родину. Аня толком не помнила, из каких она мест, но её привезли в детский дом на окраине Брянска.  И здесь ей дали фамилию Брянская, как и многим потерявшимся детям. В детском доме Аня стала учиться, сначала плохо, память подводила, много нервничала, плохо спала, руки дрожали от малейшего повышения голоса учительницы. Но шли годы. И боль поутихла, и лишь в снах приходили к ней жуткие картины лагерной жизни. Но она ждала эти сны, потому что там иногда бывала бегущая за ней мама, иногда Сергей, который стал ей лагерным братом. Где он теперь, она не знала, но вглядывалась в подростков, которые попадали в детский дом, в надежде, что он узнает её. А вот с учёбой дела пошли всё лучше и лучше. После школы она закончила  техникум  в соседнем районе, и её  направили  по распределению в Ленинград на судоремзавод. Там в 1956 году она встретила молодого лейтенанта Алексея, который и стал её мужем. В семье Анне было хорошо. Пережив столько горя, она понимала, что людей надо беречь. И она берегла своего мужа. А он заботился о ней. Она всю жизнь работала в судоремонте мастером и инженером, а муж служил на боевых кораблях. И события Карибского кризиса коснулись его непосредственно. Звёзды на погонах прибавлялись, а здоровье уходило. Прожил Алексей 55 лет. Анна жила в Приморском посёлке до 72 лет, а потом вдруг засобиралась на Брянщину. Там её земля. Там ей и умирать. Пенсию она за мужа получала хорошую, половину откладывала, сначала дачу, потом квартиру продала и решила так: подышу брянским воздухом и  в дом престарелых. С деньгами возьмут. Зато похоронят на Брянщине.

Но случай в Храме Святой великомученицы Варвары внёс смятение в её душу и пробудил в ней память. Да, теперь она точно знала, что она Варвара, с детства она носила образок с её изображением. И как она его не потеряла, как не сняли в лагере, и как не забывала менять верёвочки. За свою жизнь она твёрдо уверовала, что жива только благодаря этому образочку, он её оберег на веки вечные.

Убедившись в архиве, что её корни именно здесь, она поехала в городок Клинцы, что на юго-западе от Брянска, на реке Московка. Там, в местном Совете ветеранов, собран материал по всем злодеяниям фашистов во время оккупации города, о местных жителях, угнанных в плен. И здесь к Анне Брянской отнеслись с пониманием. Там были ветераны, дети войны, дети-узники концлагерей. Несколько дней непрерывного общения, воспоминаний, и вот она стоит на улице, с которой немцы погнали её в плен маленькой девочкой. Слёзы, горючие слёзы текли безудержно, но Анна их не пыталась удержать. Они стекали на родную землю, с которой она больше не уйдёт никогда. И когда к ней подвели слепого старика и сказали, что он помнит женщину, которая называла себя Варюшкой  и которую  проводил  на кладбище лет 17 назад, Анна сердцем почувствовала, что это и была её мать. Ну почему, почему они не встретились раньше?

Все местные жители, большинство из них уже на кладбище, помнили это страшное время, когда молодёжь угоняли в плен. У них была соседка Анна. Работала за рекой на заводе. Когда она вернулась, ей сказали, что детей в деревне у них больше нет, немцы  увели. И она побежала догонять колонну. Может, день бежала, может, ночь. Но догнала.  А  немцы, увидев бегущую и кричащую по дороге женщину, перехватили её, надругались над ней, а когда она, избитая и истерзанная, бросилась опять за колонной, то в неё выстрелили. Она рухнула,  как подкошенная. Колонна пошла дальше. Совсем рядом рыдала её маленькая Варюшка. А она лежала на дороге  с простреленными ногами. Но её подобрали партизаны, выходили и отпустили. И хромая, появилась она примерно через полгода на своей улице. Когда её спрашивали: «Вы кто?», то она неизменно отвечала: «Я Варюшка!» Люди сочувствовали ей, но понимали, что сознание её уже не с ними. Нашлись её дальние родственники, забрали её к себе; она неплохо кухарничала, убирая дом, ковыляя на хромую ногу, но ничего не помнила, кроме того, что она Варюшка.

Анна узнала, что её спаситель Серёжка, пока был жив, приезжал в эти места на День Победы, и он помнил Варюшку и рассказал её родственникам, что он в плену приказал  малышке называться Аней. Но родня не смогла её отыскать, ведь фамилию свою она не помнила. Но зато Анне сейчас удалось разыскать племянников её матери, их детей, у кого доживала её мама. Они убедили её не идти в дом престарелых, а  жить с ними.

Все они теперь знали историю образочка с изображением Варвары, который всю жизнь носила Анна. Через два года после того, как Анна поселилась у своих родных,

она вместе с внучатыми племянниками писала письмо Матушке в  Московский  Храм Святой великомученицы Варвары в и благодарила её за обретение настоящего имени и семьи.

Эта история и стала известна частично из этого письма. Многим прихожанам матушка рассказывает о силе молитвы, обращённой к Святой Варваре.  И поэтому  интересно было узнать, что Святая Варвара – покровительница  Вооружённых сил России. В Одинцовском районе Москвы на территории парка Патриот  построен Главный храм Вооружённых сил, в котором  всем  приделам присвоены имена святых — покровителей родов и видов войск. Там есть придел  великомученицы Варвары. Всем известно, что множество чудесных исцелений свершилось от святых мощей Варвары. Она считается покровительницей от внезапной смерти, смерти без покаяния и причастия. Дело в том, что 17 декабря День памяти  Святой великомученицы Варвары, которая  почитается  Православной  церковью. И 17 декабря — День ракетных войск  стратегического назначения, день воинов-ракетчиков. И эти совпадения не случайны. Ракетное оружие  способно уничтожить любого врага за считанные минуты, а главное оружие против фашизма или неонацизма —  это вера, которая в годы испытаний всегда помогала нашему народу выстоять, победить, спастись от духовной смерти. В любой ракетной дивизии на командном пункте есть икона великомученицы. Было, конечно, интересно узнать историю  Святой Варвары.

Согласно легенде, Варвара — милая юная девушка, была красоты неописуемой. Она имела смелость  возлюбить  Иисуса Христа, за что и была в 306 году  обезглавлена собственным отцом-язычником Диоскуром.

 А родилась она в III веке в Илиополе Финикийском в богатой и знатной семье. Росла без матери, и  отец Диоскор, язычник по вероисповеданию, берёг Варвару, ведь других детей у него не было. Когда Варвара повзрослела, то стала невероятно красивой. Полагая, что простые люди недостойны любоваться такой красотой, Диоскор заточил Варвару в высоком роскошном замке. Оторванная от людей, юная девушка любовалась природой с высокой башни,  и к ней пришло желание познать истинного Бога. У отца же были планы  выдать девушку замуж за знатного человека, но услышал  он от Варвары решительный отказ: она не хотела ни говорить, ни думать о браке. Диоскор рассердился, но разрешил Варваре выходить из замка. Отец надеялся, что дочь, увидев, как сверстницы вступают в брак, со временем сама пожелает выйти замуж. А Варвара познакомилась с христианками, которые  много рассказывали о Христе, о вечных муках грешников и блаженстве праведников. Сердце девушки возгорелось любовью к  Господу Иисусу Христу, и вскоре Варвара приняла святое крещение и дала обет сохранять в непорочности своё девство. Когда Диоскор узнал, что его дочь стала христианкой, он пришёл в ярость, достал меч и хотел ударить Варвару, но она обратилась в бегство. Отец погнался за ней и уже почти настиг, но путь им неожиданно преградила каменная гора. Тогда Варвара стала пламенно молиться, и произошло чудо: гора расступилась, в образовавшемся проходе скрыла девушку и сразу приняла прежний вид. Жестокий Диоскор несказанно удивился. Он долго искал свою дочь и, наконец, обнаружив её в пещере, схватил за волосы, притащил домой и запер Варвару в тесной комнате, где долго морил её голодом. Никак не мог Диоскор смириться с тем, что Варвара отвергает языческих богов. Вскоре он отрёкся от родной дочери. Сколько мук претерпела Варвара за то, что отказалась от язычества и приняла христианскую веру.  Но в конце концов собственный отец стал её убийцей. Мощи святой великомученицы хранились сначала в Илиополе, затем в Царьграде, а в 1108 году были перенесены в город Киев, где и находятся до сих пор во Владимирском соборе.

                Познакомившись с  судьбой Анны Брянской,  как не  поверить  в силу Святой Варвары. Ведь сколько страданий суждено было пережить  маленькой девочке в немецком плену, а она сохранила в себе веру, доброту, не потеряла интерес к жизни. И как велико было в ней стремление вернуться на Родину, к своим истокам. Именно образок с изображением Святой великомученицы Варвары оберегал её в жутких условиях концлагеря, помог ей обрести настоящее имя и найти своих родных. А фашисты были разбиты, осуждены всем человечеством. Вот и в нашей стране за преступления нацистов взялись в очередной раз. По словам  официального представителя СК РФ Светланы Петренко, «работа по установлению всех обстоятельств совершённого преступления и лиц, причастных к его совершению, будет продолжена, поскольку такие преступления не имеют срока давности».

И жаль, что сейчас фашизм возрождается в некоторых странах, совсем близко от наших границ, и многие, к сожалению, забыли ужасы Великой Отечественной войны. Но забывать это нельзя ни в коем случае. Преступления фашистов и их пособников не имеют срока давности. И потому наши границы охраняются боевыми ракетными комплексами и системами противоракетной обороны.  Русские люди не хотят войны, но они больше не позволят врагу  вступить на нашу землю. Надо верить, что Святая великомученица Варвара будет надёжной  защитой наших воинов. Святая предпочла умереть за Христа, нежели служить лживым языческим богам. История великомученицы – образец мудрости, данной от природы. Из жития можно узнать, что такое настоящая вера. На Руси Святую почитали как покровительницу и заступницу простого народа. Поэтому существует множество  молитв великомученице Варваре. Считается, что она может спасти в самые опасные моменты жизни, помочь вступить в счастливый брак и исцелить болезни, ей молятся о детях, её просят защитить мир. 

Подписывайтесь на наши социальные сети: