Пёс по кличке Тузан

— Петровна, глянь, что с нашим Псом? — проговорила учетчица Зина, стоя у окна. Елена Петровна оторвала взгляд от фактур, рука застыла над отполированными костяшками счёт, повернулась к окну.  В кабинете директора овощной базы зависла непривычная тишина. 
Пёс кидался  на сетку, скулил и подвывал. На их степенного, полного достоинства пса это было не похоже. 
Его  года два назад на овощную базу привёл на верёвке парень из  барака, что напротив. Сказал, что если не возьмёте собаку,  отец его съест, а из шкуры шапки сошьет, уж больно он на волка похож. 
— Да вы что, совсем мать вашу охренели, собак есть, — заругалась колкая на язык Петровна. И сунула парню трёшку.

— Как зовут пса?

— А как назовёте,  так и будет.  Отец вчера в баню ездил и привёл его на этой верёвке. Он хоть и свирепый на вид, а за отцом, как тёлок, шёл. Собаки его боятся что ли? Он всю ночь выл и скулил.  Жалко мне его,  умный он и на волка похож. 
Собака и правда была похожа на волка и цветом, и по виду. Высокая, ростом с немецкую овчарку, серая густая шерсть, с  чуть-чуть рыжей подпалиной, длинный хвост, острые стоячие уши, волчий взгляд. Не понять,  какой породы… Хаски?  Маламут?  Чисто волк. 
— Ладно, веди,  Степаныч,  пса в вольер, покорми. 
— Пошли, Пёс, вместе службу нести будем.  Собака, как будто понимая доброе отношение, пошла за сторожем.
Так и пристала к нему кличка Пёс. Собаку уважали, любили свои и боялись чужие. Днем он сидел в вольере у ворот, никогда зря не лаял. А ночью Степаныч его отпускал,  и он бегал по всей территории базы.  Степаныч  мог даже спать, знал, что база под надёжной охраной. На привязь элегантного Пса  рука не подымалась посадить.
А тут их Пёс явно проявлял  непохожее на него беспокойство. Рвался наружу. Отпустить нельзя; старшеклассников   привезли на перебор  картофеля. Осенняя пора. Осенний день, как и весенний, год кормит. А картофель в нынешнем году уродился на славу. … 
—  Да, видно,  собаки мимо бегают, вот и рвётся.  Вечером Степаныч отпустит, — сказала Петровна, и опять её счёты звонко застучали,  отбивая знакомую дробь.
А Пёс не на шутку рвался из вольера.
Школьники  вместе с работниками базы  перебирали картофель,  его сырым привезли с полей. Дождь как всегда пошёл не вовремя. Не зря Приморье зовут зоной рискованного земледелия. Петровна не дала его выгружать в бункер  машины, после взвешивания на весах разгружались прямо на площадки перед складами. 
Елена Петровна целый день потом провела в конторе торга, подняла шум из-за этого картофеля. Во-первых,  после сушки уменьшится вес картофеля, не загружать же его опять в машины для перевеса. С главным бухгалтером и руководством обговорили этот вопрос. Во-вторых,  перебрать весь картофель не под силу работникам базы.  В-третьих, времени  в обрез, заканчивается солнечный тёплый сентябрь. 
Руководство торга вышло с этим вопросом на горком партии, исполком города. И там обязали учебные заведения и предприятия города направлять людей на переборку картофеля и выделили два автобуса:  один для школьников и студентов,  другой для предприятий.  И теперь каждое утро территория базы наполнялась развеселыми помощниками. 
Пёс всегда спокойно лежал в вольере, вытянув и элегантно скрестив  перед собой лапы. Все любовались его статью.  Перед приходом зимы  его шерсть заменилась на более густую, плотную и длинную, всех оттенков серого от тёмного до светлого. Красавец. Почти все,  проходя,  говорили:  «Смотрите, волк! » А он
всем своим видом говорил:  «Я тут поставлен  следить за порядком. Давайте работайте. А то Петровна вам задаст».
А Петровна успевала всюду:  и  где солили огурцы и квасили капусту, и где перебирали морковь и свёклу, и где выгружались вагоны с луком из Средней Азии.  Везде слышен был её звонкий голос. Вот и сейчас, проходя мимо школьников (их сегодня привезли из самого дальнего шахтёрского поселка Авангард),  подбодрила их: «Молодцы, хорошо работаете, сразу видно,  мамкам и папкам помогаете  по хозяйству, не то что городские шалопаи». 
Городских «шалопаев» она тоже знала, чем подбодрить. 
Она направилась к Псу. Проверила, надёжно ли закрыт вольер. Странно как-то он себя ведёт, не лежит, как всегда, а рвётся куда-то, а вокруг дети. 
— Ну что с тобой? Жарко? Вода у тебя есть. Что ты разволновался? Успокойся, вечером Степаныч тебя выпустит, сейчас не могу. 
Пёс стоял на задних лапах, на сетке вольера, повиливал хвостом, приветствуя  Петровну,  и  продолжал скулить, явно просясь на волю.
Таким Пса ещё никто не видел. Петровна развернулась идти дальше,  как вдруг  из кружка  сидящих и перебирающих картофель школьниц  подскочила девочка, замерла на месте и бросилась к вольеру:
— Тузан!?  Тузан, милый,  хороший! Это ты?!!! — она вцепилась в сетку вольера, стала смеяться и плакать одновременно,  а Пёс  через эту сетку  стал лизать лицо плачущей девочки.
— Это наша собака, это наш Тузан, — кричала девочка.
— Отпустите его!!! 
Казалось, вся овощная база замерла, наблюдая эту картину. 
Всё прекратили работать и смотрели на этих двух: 
огромную собаку и маленькую ростом девочку, которых разделила крепкая сетка вольера. Собака лаяла и скулила, девочка плакала и смеялась, выговаривая сквозь слезы:
— Тузан, мой Тузан. Ты нашёлся!!! 
Петровна стояла в растерянности. Впервые она не знала, что делать и что сказать этой пигалице, старшекласснице, метр с кепкой. 
Придя в себя, Петровна обняла девочку.
— Как тебя звать, милая? 
— Галя, — сквозь слезы ответила девочка.
— Это моя собака, это Тузан  наш. Отпустите его!!!
— Успокойся, Галя. Пошли поговорим.
— Я не уйду отсюда, пока вы не отпустите его. 
— Не волнуйся, я обещаю, ты заберешь своего Тузана, только успокойся и давай поговорим.  Петровна почти силой оторвала девочку от клетки. 
— Тузан,  я сейчас вернусь и заберу тебя домой, подожди, я сейчас приду. 
— Так, продолжаем работать, концерт окончен, — на ходу сказала ребятам Петровна. 
Все обсуждали происшедшее. Не все знали, что у Гали была и пропала собака. Не все вообще знали, какая она, хорошистка Галя. Всё были удивлены и уже обсуждали, как помочь забрать Тузана.
Петровна завела Галю в кабинет конторы;  сотрудницы, наблюдавшие в окно, налили Гале стакан прохладного ситро  со стоящего в коридоре газ-автомата. Ждали,  что будет дальше. 
Галя успокоилась, но продолжала твердить:
— Это наша собака, его зовут Тузан. Он пропал давно. Мы искали его. И он нашёлся! Я заберу его.
— Я вижу, что твоя собака. Он за два года никому так не радовался. В каком классе ты учишься? Кто твои родители, Галя?
— Папа на шахте работает, мама на фабрике. А я в восьмом классе учусь. Причём здесь это? Вы отдадите собаку? Я  заберу его? 
— Нет, Галина, отдать Пса я тебе не отдам. Как ты его повезёшь? Вот пусть приезжают твои родители и забирают. 
— Хорошо, — призадумалась девочка, — папа завтра приедет и  заберет его домой. 
Она выскочила и побежала к вольеру. Просунула  руки сквозь сетку, гладила и что-то говорила Псу. 
Петровна наблюдала за ними через окно. Жалко отдавать Пса. Но придётся.
— Тузан. Ну и назвали,- усмехнулась она. 
Одноклассники обступили вольер.

— Ну что,  директриса отдаст тебе Тузана?
— Сказала, чтобы родители приехали, тогда отдаст.
—  А ну-ка работать,- скомандовала Нина Николаевна,  классный руководитель. 
— Отойдите от них, пусть общаются, давно не виделись, а вы работать. Когда подошёл автобус, Пёс опять начал бегать по вольеру и скулить. Галя уговаривала его:
— Мы завтра с папой приедем, Тузан.  Потерпи, мой хороший. 
Эта картина никого из работников базы не оставила равнодушным. Мужчины курили и качали головой:  ну надо же встреча, через два года учуял хозяйку среди детворы. 
В автобусе тоже обсуждали эту тему, даже предположили, а вдруг они спрячут и не отдадут собаку. На что Нина Николаевна сказала, что не надо думать плохо о людях.   И давайте лучше споём, а то что-то все о грустном. 
Кто- то начал.  И дружно подхватили… 
— Шёл отряд по берегу, шёл издалека,

     Шёл под красным знаменем командир полка. 
     Голова обвязана, кровь на рукаве, 
     След кровавый стелется по сырой траве…
Мальчишки засмеялись, что-то грустную  песню вы запели.
Галя смотрела в окно автобуса,  ничего не видела и не слышала, она думала лишь о том, как расскажет дома о Тузане. Автобус остановился на въезде в посёлок. Девочка по шпалам шахтовой железной дороги побежала домой. Небо становилось серым и все больше нависало над посёлком. Надвигался очередной тайфун. Капли дождя, большие и редкие, как кляксы в школьных тетрадях, расплывались по горячим шпалам. Всё вокруг затихло, не слышно пения птиц, цикад, кузнечиков. Воздух стал тяжёлый,  горячий и липкий. Успеть бы добежать до дома. Вон уже и железнодорожный переезд,  и её улица Мира. Действительно, улица мира, на ней мирно живут семьи шахтёров всех национальностей:  татары, белорусы, мордва, поляки, украинцы, русские,  и вообще, какая разница,  кто какой национальности. Самое главное,  живут дружно и весело. Национальность в основном определяется по вкусняшкам,  которыми угощают соседи друг друга. Баба Даша печет  лепешки из гречневой и пшенной муки, которую она сама мелет из круп в каменной ступке, привезённой когда- то из далёкой Мордовии. Они у неё всегда пышные и очень вкусные. Тётя Зульфия, все её зовут тётей Зоей, готовит вкуснейшую татарскую пастилу из ягод, она у неё тонкая как бумага.
Тётя Зоя сворачивает её в рулоны, а её сын Фарит  часто угощает их этим необычайно вкусным лакомством. Баба Ганна угощает печеными яблоками с сахаром,  говорит, что это её  любимое лакомство, когда она ещё девчонкой жила в Белоруссии. А теть Зинина ряженка с коричневой пенкой в глиняном украинском кувшине — это вообще вкуснятина! 
Вот уже и дом. Галя только вбежала на веранду,  как по крыше забарабанил дождь. 
Галине не терпелось поделиться радостью. Сестрёнка Аленка важно сидела над новыми, пахнущими ещё типографской краской учебниками.  Пашу  отец уже привёз из детсада и поехал встретить маму с фабрики. 
— Мам, пап,  я Тузана нашла, — выпалила Галя, как только они вошли в дом. 
Подбежала Алёнка, запрыгала вокруг Гали от радости. 
— Тузан!  Ура!  Тузан нашёлся…  Где он? Пошли к нему.
Пашка хоть и не помнил Тузана,  радовался больше всех. 
Пока мама разогревала  ужин, Алёна помогала накрыть стол. 
В семье Галины  всегда ужинали вместе, за большим кухонным столом. И эта была не дань этикету, а как само собой разумеющееся. По выходным стол накрывался  и к завтраку, и к обеду, и к ужину. За столом обсуждался прошедший день, строились планы, делились событиями, а иногда, если отец был не в духе, молча кушали и расходились по своим делам. 
За ужином Галя ещё и ещё раз рассказывала про Тузана. Какой он большой и красивый. И что имя у него сейчас Пёс. И что его любят на базе. И как он был рад Гале. И что он узнал её. Все были взволнованы и вместе с ней переживали  их встречу. И  мечтали,  как привезут его домой. 
Отец сказал, что как только погода наладится, он сразу поедет за Тузаном… 
Но погода не налаживалась, а все ухудшалась. 
Ливень лил стеной четыре дня. Их маленькая  безобидная речка Белая превратилась в мощный бурлящий поток, сметающий все на своём пути. На пятый день дождь стал стихать,  и все жители улицы Мира вышли к реке посмотреть, что натворила стихия. 
Окрестности  улицы было не узнать.  Над водой сиротливо торчали  уцелевшие деревья  и полузатопленные хозяйственные постройки в конце огородов, примыкающих к реке,  Положение усугублялось еще тем, что  связь с центром посёлка  была прервана.
  Мост через реку был подмыт, и район 29 шахты, где они жили, оказался отрезанным от мира. Дети не ходили в школу,  хлеб и другие продукты привозили  по железной дороге.
 — Как там их Тузан? — Галя ругала себя;  надо было остаться с Тузаном, а родителям бы сообщили,  и хоть ночью, но отец приехал бы за ними. Галя чувствовала, как тяжело там собаке.  Она, наверное,  думает, что   его опять бросили…  Когда  восстановят мост?  Когда отец сможет ехать  за Тузаном? 
Постепенно вода стала спадать, однако понадобились ещё неделя,  чтобы  восстановить размытые дороги и мосты. 
И вот наконец рано утром  Галя с отцом на мотоцикле «Урал», через две недели после их встречи с Тузаном, смогли выбраться в город. 
Подъезжая к овощной базе, Галя почувствовала, как  тревожно забилось  сердце.
Ещё тревожнее стало,  когда подошли к пустому  вольеру.
Елена Петровна, увидев Галю и её отца, подошла и обняла девочку,  пригласила   в  кабинет.
Она рассказала, что несколько дней они не выпускали Тузана. Но когда вода рекой пошла по территории базы, Степаныч  открыл вольер,  и Пёс, прижав уши,  прыгая через потоки воды,  устремился за ворота.  И вот уже больше недели его нет.
— Может,  ещё вернётся, — вздохнула Петровна.
Галя, как- то сразу повзрослев,  молча стояла у окна и смотрела на пустой вольер. Это было горе, первое настоящее горе! 
—  Где ты, Тузан,  что с тобой? Прости меня. 
— Папа, он погиб. Он не смог переправиться через реку,  он утонул, — девочка не плакала, а бормотала, смотря невидящим взглядом в окно, а это очень тревожило отца и Петровну. 
— А я вот  сейчас вас чем-то угощу, — громко сказала Петровна и,  как фокусник,   достала откуда-то арбуз.
— Галя, ты пробовала когда-нибудь солёный арбуз?
— Нет! — Галя улыбнулась Петровне;   эта волевая мудрая женщина тоже переживала из-за собаки, но надо было как-то успокоить девочку. 
— Так, я вас не отпущу,  пока вы не попробуете арбуз и не расскажете мне о своём Тузане, и мне очень интересно,  откуда у него такое смешное имя Тузан? Галя, как зовут твоего папу? 
— Николай, — представился отец.
— Ну а меня — Елена Петровна, — громко говорила Петровна, ловко нарезая арбуз и отделяя его от шкурки. 
 — Ну-ка,  пробуй… 
Галя откусила;  арбуз таял во рту, и вкус у него необычный, солоноватый со сладким привкусом.
Николай, отец Гали, пробуя,  тоже старался шутить.
— Хорош, его бы с  картошечкой да  под водочку, жаль за рулём.
Все засмеялись. 
— Ну что,  Галя, расскажи мне про своего Тузана,  нашего Пса. 
—  Пусть лучше папа…
Галя уже маленько успокоилась,  они сидели вокруг стола, посередине которого стояло большое блюдо  с солёным арбузом.

И Николай стал рассказывать…
Они с Людмилой купили дом в посёлке, а что за дом без собаки?
В Мельниках, деревне, где живут родители жены, у соседей  ощенилась сука. Собака — чистокровная немецкая овчарка, красавица.
Дед Василий, крепкий старик с покладистой бородой, на охоту с ней ходит. 
Так что мать Пса известна,  а отец,  может,  и волк, тайга-то рядом.
Николай, с  шестилетней  Алёной, второй  дочкой,  в деревне гостил. 
Пошли к соседу выбирать щенка, а их штук восемь, тёмные, на мать похожи, а несколько штук серые. 
— Волчата, — хитро улыбается дед Василий. 
— Может, сучку возьмёте, их аж 6 штук… 
На что Алёна так серьёзно отвечает:
— Нееет, нам сучку не надо. Мама сучек не любит, наша мама любит кобелей. 
Все засмеялись. 
— Ну раз так, то вот эти двое. 
Рядом стояла маленькая скамейка.  Николай посадил туда обоих щенков. Один тут же кубарем  скатился на пол, а второй стал ползать по скамейке и скулить. 
— Вот этого мы и возьмём, он край знает, так выбирал щенков мой отец, — сказал Николай. 
— Алёнка, как щенка назовёшь? — спросила тетя Нина, дочка соседа. 
— Тузик,- говорит Алёна, прижимая к себе и целуя щеночка. 
—  Нет, Алёна, ему это имя не подойдёт, он вырастет, больше  нашей Альфы будет. Ему другое имя надо. 
— Алёна, а давай его назовём Тарзан. Помнишь,  мама вам рассказ читала про мальчика, которого звали Тарзан, — спрашивает Николай, глядя на премилейшую картину. Белокурая голубоглазая Алёна с нежностью гладит и прижимает к себе щеночка. 
— Давай, — соглашается Алена и постоянно спрашивает:
— Как его зовут, папа? 
— Тарзан, Алёна,  Тарзан… 
А когда приехали домой, Алёна торжественно объявила: 
— Смотрите,  кого мы привезли, его Тузан зовут.
Так и осталось у него это имя, среднее между Тузиком и Тарзаном.
—  А как потерялся? — тяжело вздохнул и продолжал Николай.
— Живём-то далеко от города, прививок никаких не делали, а тут у соседей собака сдохла от чумки. Тузан с ней часто общался. Людмила с фабрики позвонила в город, в ветлечебницу, рассказала,  что к чему, что собака взрослая,  почти  2 года, вот и ветеринар посоветовал привезти, он его осмотрит и сделает прививку. На том и порешили. Я взял выходной в пятницу, посадил Тузана в люльку и поехали. Он любит кататься. Я только мотоцикл завожу,  где бы он не был,  бежит и почти нахально в люльку прыгает.  Звук моего мотоцикла за версту чует.  Жена говорит, что по поведению Тузана она знает за километр, что я домой еду… Сидит как человек в люльке и на дорогу смотрит. Часто даже ругались с Людой из-за этого, соберемся ехать по делам, я заведу мотоцикл, если люлька теном не застегнута,  Тузан уже в ней сидит. Люда выйдет из дома нарядная, а люлька занята, да ещё грязная от его лап. Люда психанет: 
— Вот и поезжай со своей  собакой. 
Я пока его прогоню, люльку помою, Люда половину пути пройдёт.

— Да,  жалко Тузана, — опять вздохнул  тяжко Николай и продолжал:
— Так вот поехали мы с ним в город. Мне бы, конечно,  поводок взять. Ветеринар  тоже спросил,  почему без поводка,  врач  молодец, подошёл и прям в люльке ему прививку сделал.  Тузан даже прореагировать не успел… 
Людмила попросила, чтобы я заехал купить пирожков с ливером. У вас в городе недалеко от бани  пирожки вкусные продают;   всегда,  когда в городе бываем, покупаем их.
Подъехал к бане,  Тузану наказал сидеть, побежал за пирожками. Ему пару купил. Вернулся, а его нет… Звал и оббежал вокруг магазина ,вокруг бани, как в воду канул. На следующий день, выходной, мы уже с Галей приехали,  опять искали, но не нашли… А как он к вам попал, ведь далековато от бани до овощной базы?
Петровна рассказала историю появления Пса на базе. Николай дал номер телефона проходной фабрики, где работает жена. Вдруг объявится. Петровна  достала откуда-то ещё один арбуз, завернула его в упаковочную бумагу и положила в сетку-авоську. 
— Деток, жену угостишь . Да и сам вечерком под водочку испробуешь.
Ты, Галя, только не серчай на меня, что не сберегла вашего Тузана. Тут такое было.  Вода рекой по базе шла. Кто мог подумать, что через неделю после вашей встречи Пёс кинется тебя искать. 
Николай с Галей пошли за ворота базы, где стоял их мотоцикл.
Галя села в люльку, арбуз в багажник. Отец завёл мотоцикл. 
 А по улице, идущей вдоль базы, наперерез движению мотоцикла неслась, прижав уши, огромная собака, похожая на волка. Галя повернулась, чтобы помахать стоящей у окна Петровне… 
— Папа, стой! Смотри, папа, Тузан!!!
Это был он!
У калитки дома, на окраине шахтёрском посёлка, стояла Люда,  держала за руку мальчонку, рядом белокурая голубоглазая девочка.  Они за версту услышали знакомый, долгожданный звук мотоцикла. Из-за железнодорожного переезда показался «Урал», позади отца, на высоком сиденье сидела и махала счастливая, смеющаяся Галя, а в люлька сидел  мокрый и грязный Тузан.

Автор Галина Зырянова

Подписывайтесь на наши социальные сети: