Примерное время на чтение: 5 минуты

Автор Марина Андрюшина — Ушанова

Часть 1

Ночь черной невидимой птицей, закрывала село от посторонних глаз. Где-то за околицей были слышны собачьи перепалки.Те ворчали на запоздалых прохожих, коей и была в ту ночь загулявшая Зинка.

Это была молодуха до тридцати лет, веселая, беззаботная, вечно ищущая приключений на одно место. Жила она мелкими приработками, которые ее вполне устраивали. Столовалась у кого попало, смотря в чью хату занесет её нелегкая. Ещё она любила снять свои повидавшие виды шлепки, подхватить их как крючком на пальчик, и размахивая в разные стороны, двигаться в сторону дома. Затем затягивала свою любимую «Мамины глаза». Она, по-моему, только и знала с этой песни первых две строчки куплета. Бывало слышат соседи где-то звучит «Мамины глаза», все, значит Зинка идет. А дом ждал свою заплутавшую хозяйку. Скучал, бил ставнями, привлекал внимание прохожих, короче жил своей жизнью, а Зинка своей. В каком бы она не была состоянии, ноги обретая функцию автопилота, все-таки вели к её старой, покосившейся калитке.

Пес, мирно спавший в будке, изначально хотел рвануть к хозяйке, облизать ее отекшее лицо, уткнуться в родные колени. Но собачьи обиды, были уже намного сильнее любви, которой так ждал пес. Ведь даже кличку ему она придумывала несколько раз и то, которую сама так и не могла утром вспомнить. И он стал просто Пес.

Ночами он часто пел. Ему нравилось петь. Но тут же его соло обрывалось отборным матом из окна директора школы. А что? Ночью все кошки серы. Так соседи, видя отсутствие Зинки по пустым, черным глазницам окон, подкармливали его, чтобы Пес меньше «пел» по ночам. А тот благодарил чисто вылизанными чашками и преданным, любящим взглядом собаки, обреченной на одиночество.

С вечера потянуло с полей выжженной травою и гарью. Ветер подхватывал старые целлофановые пакеты. Кружил их цветное разнообразие, показав людям свою силу и мощь.

Запнувшись в темноте о раскиданную обувь, вспоминая по матери всех близких родственников, Зинка ввалилась в дом. Двери жалобно скрипнули несмазанными навесами. Дом словно выдохнул на неё все свои обиды резким запахом немытых кастрюль и сырости.

Она долго смотрела в выключенный экран телевизора, поймав себя на мысли, что смотрит не в телевизор, а куда-то внутрь себя.Той, другой, некогда красивой, несмышленной девчонки. И в такие моменты в голове еле слышно звучала мелодия, которую ей маленькой, когда она болела ангинами, напевала мать.

Здесь были её стены, рамки со старыми выгоревшими от времени фотографиями её дедов, её рода. И стены тоже ждали свою загулявшую хозяйку.

Но иногда, они дарили ей сны, в которых она была то нищенкой, то королевой. Сны были добрыми и злыми, веселыми и грустными. В них она любила и ненавидела, в них она жила.
По телевизору начиналась развлекательная программа. Шоу для взрослых было в разгаре, когда Зинка, уткнув по-детски голову в подушку, задремала.

Сон…
Зинка, торопясь попасть до заката на местное кладбище, сокращает путь по полевой дороге. Завернув на главную, она отпрянула от того, что рядом с ней остановился пазик, с того ее далекого прошлого, которое мы называем все детство. В нем сидели школьники, те с 80-х, в пионерских красных галстуках, с ранцами за плечами. Как все дети они что-то выкрикивали, шумно смеялись и изредка посматривали на дорогу. Автобус остановился как по команде Зинки у самого поворота на кладбище. Перед тем как выйти, она мельком глянула на детей. Ее маршрут занял три минуты. За это время дети состарились и на неё уже смотрели немощные, подслеповатые старики. Они, кряхтя и охая, поехали дальше, оставляя Зинку в недоумении даже во сне.

К ней на встречу уже спешил такой же дедок, как те в автобусе. Он повел её к старенькому, давненько не видавшему ремонта, строению.Там он объяснил, что куда они пойдут, в мирской обуви делать нечего. Зинка поразилась количеству оставленной, как говорил ее отец, разнокалиберной обуви. Где хозяева этих ботинок и туфель? Крутилось в, затуманенной мыслями, голове женщины.Старик сунул Зинке веник, и объяснил, что куда они пойдут, дорожку надо перед собой мести…

Часть 2

Дорожку Зинка обметала с удовольствием. Веник маленький, она, согнувшись в три погибели, мела так, что когда дедок повернулся, то с ужасом в глазах, вырвал уже остатки венечка с ее рук. Пыль с головой накрыла Зинку. «Нет, нет, рано тебе ещё сюда девка!»- ворчал себе под нос дед. Она так была увлечена, что казалось напрочь выметает все свои грехи и недостатки со своей пьяной жизни. Словно очищается как тогда, у батюшки, перед алтарем, когда пьяненькая ввалилась в Храм.

В него в тот день доставили мощи Георгия Победоносца. Даже во дворе чувствовалась торжественность одного из главных мероприятий для прихожан. Каждый хотел прикоснуться к заветной мечте, ощутить прилив силы и энергии Святого.

Вот в этот момент и неслась, спешила Зинка по своим мирским делам, расталкивая и покрикивая на собравшихся старушек. Но тут вдруг ею овладело чисто бабское любопытство. И решившись посмотреть для чего собрался народ, Зинка уверенно шагнула в неизвестное. Люди было накинулись на выпившую изрядно молодуху, но батюшка разрешил ей пройти под купол. Постоять под ним, посмотреть на образа, вдохнуть запахи ладана и свеч, обрести покой . И, наконец, приблизиться к Богу. Ведь она, что та заблудшая овца, ни тебе любви, ни к людям, ни к вере. Дав поцеловать крест, подвел оторопевшую грешницу к ракке.Та, едва коснувшись лбом Святыни, пулей вылетела в раскрытые двери, попеременно крестясь, то левой, то правой рукой.

Позже дед объяснял Зинке, что она должна мести тихо, смиренно, тем самым расчищая себе путь в даль, туда, где было бы ей хорошо и радостно.

Поменяв тапочки на свои, повидавшие жизнь, шлепки, она уже спешила к выходу, когда на воротах увидела девочку лет девяти.Та тихонько сидела на старой, сломанной телеге и болтала ногами. Вид был обиженный, злой и она совсем не хотела идти с незваной гостьей на контакт.

В какой то момент девочка всё же глянула на Зинку, не пряча глаз. И та поняла, что эта девчушка напоминает ей Галку, которая лет девять назад все-таки сделала аборт на большом сроке. Теперь выходит, что это и есть тот, обиженный юными родителями, ангел. Зинке захотелось рассказать ей о них, как живут, что у них разные семьи. Но девочка начала кричать, что они ей не нужны, и что она их всех ненавидит.

Тут Зинка почувствовала на своём плече руку, это дед давал ей понять, что пора и честь знать. «Беги» — шепнул он ей на ухо. «Идёт смотритель, вон тот, с собакой. Он не должен тебя видеть». — тихонько говорил дед.

И она побежала туда, где живые, где едят в обед за семейным столом, где горят огни, где крутится на губах сладкое слово любовь.

Она бежала от себя той, от надоедливых и страшных снов, от страха встретиться с тем дедом из сна, который скажет — «Пора, милая! На веничек…»

20 ноября 2018 г.

Подписывайтесь на наши социальные сети: