Авторы Екатерина и Михаил Полуэктовы
Рассказ
В старом – старом замке, в одном из просторных залов, заваленных старым хламом, около причудливого готического окна, при неровном свете свечей в канделябре, за старым дубовым герцогским столом сидел человек и писал большим причудливым пером в старой, с пожелтевшими листами, в древнем переплёте, книге и макал в чернильницу в виде черепа.
На нём был просторный чёрный плащ с серебряными звёздами. Его седые вьющиеся волосы падали на плечи, закрывая широкий, полный мыслей лоб, а на носу были маленькие круглые чёрные очки. То и дело человек отвлекался и смотрел в окно, за которым была ночь, лишь только лес шумел высокими вековыми соснами под таинственным лёгким ветерком.
Человек смотрел, задумавшись, вдаль, глубоко вздыхал и снова принимался писать. Листы книги уже скручивались от старости. Порой он клал голову на стол и долго так сидел, отдыхая, слегка перебирая пальцами свою причёску.
Вдалеке кричали совы, а где-то на чердаке пищали летучие мыши. Ночной ветерок врывался в окно и колебал пламя свечи, и тени на противоположной стене качались, танцуя странными движениями.
Человек писал. А лес жил своей ночной жизнью. Кто-то внизу шуршал в кустах, где-то далеко выли волки и кричала выпь. Человек думал, и перед его мысленным взором проносились моменты его прошлой беспокойной и бурной жизни.
В эту ночь магистр II степени Академии «Ока и Зуба» Винсент Джентли Бейлок не спал. Он не мог спать в такую ночь, потому что слишком таинственно светила луна, освещая все комнаты и своды старого, сохранившегося с прошлых веков замка, в котором когда-то, возможно, жили и ходили наследные герцоги и короли, прекрасные принцессы и шуты. А может и нет. Он этого наверняка не знал, но ему было и не до этого, потому что прошедшие века давно умчались в сон.
Он не знал многого. Он не знал, что в очень лунные ночи, когда в его комнаты заходила полная луна, он вставал с постели, забирался на карниз, выходил по нему на крышу и долго бродил там между покосившихся флюгеров и старых труб, глядя невидящими глазами в лес. И насмешливо смотрели на него звёзды, гипнотизировала луна, а с лесной поляны близ замка зыркали на него голодные волки горящими во тьме глазами и щёлкали зубами.
А иной раз он шёл к маленькому ручейку во рву, который журчал так же весело, как и днём, пил из него и смотрел — смотрел в его воду не понимающими глазами, не соображая, снится ему это или нет. Иной раз он просыпался в прихожей возле запылившегося зеркала, где ему виделся морщинистый человек с острым орлиным носом, худыми впалыми щёками и сонными веждами. Тогда старому магу становилось страшно. Он узнавал в диковатом отражении себя.
Иной раз ему до боли хотелось вернуться в прошлое. Сколько времени прошло с тех пор, как он решил уйти от людской суеты и поселиться в старом заброшенном замке для углублённых занятий магией и астральными путешествиями — он не помнил, но однажды проснулся он за своими рукописями в конце дня в том же самом плаще, не снимая даже очки с носа.
Бейлок с удивлением встал и, поёжившись, умылся у источника холодной — прехолодной воды, мигом стряхнув с себя остатки сна. После этого он пошёл в комнату, где у него находились продукты. Она располагалась в подвале, где было ощутимо холодно. Он спускался туда по скрипучей лестнице. На потолке была плесень и сырость, капала влага. Магистр брал еды ровно столько, сколько ему было надо, потом, подогрев воду в старом котелке, долго пил настой бодрящих трав и отдувался.
Мистер Винсент Бейлок любил солнце. Ему нравилось наблюдать за его ходом по небу. Он забирался на ближайший холм и долго смотрел, как оно медленно катилось к закату. Солнце блистало всеми оттенками ярких красок и медленно – печально уходило за горизонт, скрываясь за далёкими – далёкими холмами.
Он любил дождь, который хлестал над лесом. Громыхала гроза, и порывы ветра заносили брызги дождя ему на лицо, и в эти мгновения ему казалось, что он молод. Он внезапно вспоминал забытые картины детства, когда он маленький босиком бежал по мокрой от росы траве. Трава была почему – то очень высокой. Летали бабочки, прыгали лягушки, а он бежал, бежал навстречу матери. Мокрая трава хлестала ему по лицу, вода скатывалась за шиворот. Ему было зябко.
— Он кричал: «Мама!»
А мать стояла за полянкой и смотрела на него грустными глазами. Он пытался до неё добежать, но она была всё дальше и дальше, а глаза её становились всё грустнее. И тогда маленький Винсент закричал:
— Мама, не оставляй меня! Вернись ко мне!
Но матери уже не было. Он упал в траву и зарыдал, стуча по ней руками.
Бейлок поднял голову, словно ещё на что-то надеясь, но увидел лишь заходящее солнце. Он беззвучно заплакал и тогда вдруг словно услышал близко раздававшийся эхом голос матери:
— Не плачь, сынок, ты будешь со мной…
И тут старый мистер Винсент Джентли Бейлок зарыдал навзрыд, и его слёзы катились прямо на книгу, в которой он писал, потому что он очнулся, когда лежал над ней.
Детства не было. Было заходящее солнце. Он был в старом замке, склонившийся над книгой. Бейлок вытер свои детские слёзы и вспомнил, что он совсем старик.
Он долго смотрел на заходящее солнце до тех пор, пока его диск совсем не скрылся за горизонтом. Не знал Бейлок, что вот так, сидя за книгой, в эту ночь он навсегда оставит этот мир.
Он будет всегда лежать, склонившись над своими рукописями. И подружка луна будет ночью заходить в комнату, тщетно маня его за собой. А утром солнце и ручей будут звать его к себе совершенно напрасно, а закат будет мерцать в окне, и некому уже будет посмотреть из окна и увидеть, как торжественно в эти часы уходит за горизонт печальное розовое солнце.
2. 07. 92. – 14.08.24.